Но вот сейчас решил: расскажу о хорошем -- о повидле! :)
Я с раннего детства, сколько себя помню, ненавидел магазинное повидло. Прямо ненавидел, как приносящее мне страдание и боль (даже при мысли о нем у меня начинал сильно болеть затылок).
Но было в моей жизни два случая, когда я ел его с наслаждением.
В первый раз -- летом 1982-го года, когда я -- только в мае покинувший худграф -- оказался в армии. Сразу, еще до присяги нас со всем полком отправили на учения. На каких-то несусветных запасных путях вокзала города Новочеркасска мы несколько дней грузили и крепили технику на ж/д платформах. Дело это тяжелое. Грузить боеприпасы, оружие и пр. -- довольно тяжелый физический труд. Но это еще ничего. Самое тяжелое (даже не физически, а психологически) -- крепить технику. Вся техника прикручивается толстенной проволокой, которую надо сначала "отпустить" в разведенных тут же кострах (чтобы она стала мягче и пластичнее), а потом она цепляется и ломиком скручивается пока не натянется, чтобы надежно держать танк, БТР, БМП, БРДМ, Град и много еще чего. Разница между погрузкой и креплением техники проста. Грузишь -- точно знаешь, когда конец. А при креплении ничего не знаешь. Кажется -- ну все, больше невозможно дальше вертеть лом, не в силах человеческих это. Но приходит ответственный офицер, и оказывается, что это совсем не так :) А еще хуже, если, действительно, крутить дальше нельзя, но и закреплено плохо. Это означает, что проволоку недостаточно хорошо "отпустило", и надо все расркучивать и "отпускать" по новой...
Ели мы все эти дни сухпай (сухари и корсервы "Горох с мясом" или "Килька в томате" Семипалатинского консервного завода). И вдруг один из бойцов позвал отойти похавать, тут кой чо принесли. "Койчо" оказалось пятилитровой (может и трехлитровой, но эта вкуснота запомнилась мне так) жестяной банкой яблочного повидла и тремя буханками свежайшего горячего белого хлеба. Ах, как я это ел!!! Не было ничего вкуснее -- отрывать кусок от буханки и им же черпать сладкое душистое чудо!
Во второй раз нечто похожее случилось в самом конце 1998-го -- начале 1999-го, примерно через полгода после дефолта. Мы жили очень бедно. Заказчики крутили пальцами у своих висков (а некоторые, которые были близкими приятелями -- у моего виска) и говорили: "Ты сдурел? Какая мозаика? Я не знаю, заправиться завтра будут бабки или на трамвае поеду!". Марина моя подрабатывала немножко репетиторством, а я время от времени продавал на "Плите" диски, которых накупил много за время "новорусской" жизни (свой золотой "реквизит" я к этому времени уже распродал). Денег не было даже на сколько-нибудь нормальную еду. Ели мы в основном соевую окару (такой жмых остается после того, как "молоко" выжмут), добавляя перец, соль и др. специи по вкусу (а иногда -- по деньгам -- еще и рыбную консерву туда вбухивали). Но хуже всего: деньги не всегда были, чтобы внести положенную сумму в школу за сынка. Не забуду унижение, как после пощечины, когда класс сына должен был идти в театр, и я деньги ему дал, но классная руководительница их не взяла и попросила сынка передать папе, что деньги собирают не на каждое мероприятие отдельно, а раз в четверть. В общем -- тяжковато было :)
Однажды после прихода сынка из школы мы с Мариной увидели на столе сверток. В свертке было два пирожка с повидлом. Ну, сынок, видимо, принес из школы, потом поест. Так мы подумали. Но сынок сказал, что это он нам принес. Там мальчики в столовке есть не стали, а он забрал и принес нам.
И я ел этот самый вкусный в моей жизни пирожок и радостно плакал.
________________________________________
PS Следующий пост будет о плохом: о Бальтазаре или, там, наркоманах :)
