Продолжение от о. Георгия:

Фраза из коммента к предыдущей записи представляется мне весьма показательной. Собеседник мой, уверенный, видимо, что Церковь, не призывающая к социалистической революции и ее не возглавляющая -- "фейковая", вдруг говорит: "мы все умрем если будет так продолжаться" (https://kiprian-sh.livejournal.com/451760.html?thread=16686512#t16686512).

Он, пожалуй, нечаянно высказал надежду (возможно, отчасти бессознательную, не вполне ясную ему самому): "мы не умрем, если так не будет продолжаться". Наверное, это -- самое главное. Именно это -- недостаточно отчетливое сознание факта, что мы все умрем в любом случае. Никакое  "если" ничего не изменит. Наше желание не умирать неосуществимо, наше желание жить, бесконечно для земное существование (и при том проводя жизнь в довольстве) не имеет ничего общего с тем, чему нас учит Церковь.

Так вот, о Церкви.

Людей теряют только раз,

И след, теряя, не находят,

А человек гостит у вас,

Прощается и в ночь уходит.

А если он уходит днем,

Он все равно от вас уходит.

Давай сейчас его вернем,

Пока он площадь переходит.

Немедленно его вернем,

Поговорим и стол накроем,

Весь дом вверх дном перевернём

И праздник для него устроим.


PS
Вчера узнал, что умер мой друг юности художник Василий Георгиевич Беда. Сын нашего профессора Георгия Васильевича. Наши отцы дружили, называли друг друга "брат Георгий". У моего брата Гриши дома есть очень ранняя акварель Васи с оценкой "5-". Он подарил ее моему отцу.
Мы дружили с Васей. Всякое было, конечно. Но радость тоже была. Потом, несколько лет назад, Вася уехал из Краснодара в станицу Платнировскую, и видеться мы почти перестали. Я все собирался к нему, да так и не собрался....
Утром сегодня пришли на память стихи Шпаликова. Я помню, как читал их Демиду и Васе в Васиной мастерской на углу улиц Красной и Северной. Понимали ли мы, что это про нас? Наверное. Но.
Теперь их нету обоих.
Что я могу -- я, всегда только теряющий друзей, всегда неуспевающий вот прямо сейчас, немедленно вернуть друга, пока он еще только переходит площадь? Что могу?
Найти след. Поверить, что, след теряя, мы может найти его. В молитве. Молитва восстанавливает связь нашу с теми, кого мы не успели окликнуть, кого потеряли.
Упокой, Господи, душу раба Твоего новопреставленного Василия!
Помилуй нас, Боже! Помилуй нас грешных!
Боже, всели в нас силы успевать окликнуть уходящего друга еще при жизни! Дай силы не забыть ушедших навсегда! Дай нам веру, надежду, любовь...

Прекрасный ответ на предложение "разработать специальный чин отпевания некрещенных младенцев":

Осанна, благословен грядый во имя Господне, Царь Израилев! (Иоан. 12, 3).

"Торжествен был последний вход нашего Спасителя в Иерусалим. Он шествовал, как Царь, сообразно древним пророчествам, седя «на жребяти осли». Безчисленное множество народа, пришедшого на праздник в св. град, услышав о приближении Иисуса, взяли ваии от финик и вышли в сретение Ему. И потом одни предшествовали Ему, другие сопутствовали; одни в восторге снимали с себя одежды и постилали пред Ним, другие резали ветви от дерев и бросали на Его пути, и все не только взрослые, но и самыя дети взывали к Нему: «осанна Сыну Давидову, благословен грядый во имя Господне, Царь Израилев, осанна в вышних» (Матф. 21, 8–9). Не дивно ли после сего замечание Евангелиста, что Христос, когда приблизился к Иерусалиму, то, «видев град, плакася о нем» (Лук. 19, 41)? Что бы это значило? Отчего, когда все вокруг Спасителя радовалось, Он один плакал? Ужели Ему не угодны были эти ликования иудеев, это живое сочувствие к Нему, эта торжественная встреча?

Иудеи встречали Его, как своего Царя... Но они не разумели Его: их понятия о Мессии-Царе были превратныя, чувственныя. Иудеи думали, что Христос будет их земным царем-завоевателем, что когда Он сядет на престоле Давидовом, то прежде всего освободит их от ига римлян, под которым они тогда находились, а затем победит все народы, так что народ Божий соделается властелином вселенной. Сколько ни старался Господь во дни общественвого проповедания своего разсеять этот пагубный предразсудок, все еще предразсудок оставался господствующим между иудеями. И с такими-то суетными надеждами они встречали теперь Христа, как своего Царя, в Иерусалиме! Этого не довольно: в то время, как одни, целыми толпами, встречали Его с радостию и приветствовали, как своего Царя, другие, враги Его, книжники и старейшины иудейские, тайно «негодоваша» и еще более ослеплялись завистью и ненавистью к Нему, еще ревностнее заботились, как бы скорее погубить Его (Матф. 21, 15). И тут не все: Господь предвидел, что даже эти самыя ликующия толпы, оказывающия Ему теперь царския почести, чрез несколько дней совершенно оставят Его и перейдут на сторону Его врагов, что те самые, которые ныне взывают: «осанна Сыну Давидову», Царю Израилеву, чрез несколько дней будут вопиять: «возми, возми, распни его; не имамы Царя, токмо Кесаря» (Иоан. 19, 15). Но взор Господа простирался еще далее. Он предвидел, как враги иудейского народа, римляне, приидут и обложат св. град Иерусалим со всех сторон своими несметными полчищами, как разрушат его, избиют всех его чад и не оставят в нем камня на камени. За что же? За то, что не уразумел ныне Иерусалим дня посещения Господня, что иудеи не узнали своего истинного Мессию, и чрез несколько дней предадут Его даже на смерть... (Лук. 19, 42–44). Вот почему Господь плакал ныне о св. граде посреди ликующих иудеев. Он видел не одно внешнее, а самыя мысли их, видел не одно то, что совершалось вокруг Него, а и все, что происходило и замышлялось тогда во Иерусалиме, видел не одно настоящее, но и будущее св. града.